02:15 Военкомат как | |
|
А остро необходима как раз служба психологической помощи. Сергей: Вот-вот. Я в военкомат как-то заходил. Все вроде бы хорошо у нас: льготы и все такое прочее, однако... Чего-то вам не хватает? — спросили меня. Всего хватает. Но душа у нас болит, понимаете? Военкома- товский сотрудник внимательно так на меня посмотрел: мужики, это ваши трудности... — И как ты спасаешься? Сергей: А я граф! Я — рубаха-парень, понял? Нет, я не понял. «Две недели — у окна» Таких писем много. Вот строки одного из них. «Может быть, наши сыновья не виноваты, что стали такими? Нервными, с обостренными чувствами, непримиримыми? Мой сын два года служил там. Пришел инвалидом и с орденом Красной Звезды. Недавно брал билет в железнодорожной кассе — тетя килограммов на сто двадцать весом хотела оттолкнуть его от окошка. Не знаю, как я сдержался, сказал он мне потом. А что, если бы не сдержался? Тюрьма?..» Сергей: Я две недели сидел у окна — боялся выходить на улицу... Андрей: Круг общения у меня в первые дни был не очень широк, и в основном относились с пониманием. Хотя все спрашивали: ну как там? Как боевые?.. Приходишь в компанию — представляют: вот Андрюша, он только что оттуда, сейчас нам расскажет. Ну, в общем чувствуешь себя не в своей тарелке. Но был один человек, я ему очень благодарен, — Игорь Лазовский, одноклассник мой, тогда он в мединституте учился. Он ничего не спрашивал. Зашел, чайку поставили. Тогда как раз роман «Имитатор» вышел — он про него речь завел, что-то еще рассказывал — такое впечатление, будто не было этих двух с половиной лет, что он только вчера от меня ушел,— мы поставили в нашем разговоре запятую и теперь продолжили. | |
|
| |