Персональный сайт

Пелагианство восстанавливается. Мы опять в фазе пелагианства. Колесо делает полный оборот. Есть вопросы? — А чем они выдавливали глаза, сэр? — спросил Билли Чэн.

Пронзительно зазвенели звонки, залязгали гонги, искусственный голос вещал через репродуктор: «Перемена, перемена, все на перемену. Пятьдесят секунд на перемену. Начинаю обратный счет: 50—49—48». Тристрам торжественно пожелал ученикам счастливого дня, его пожелание потонуло в шуме и грохоте, и вышел из класса. Мальчики бежали на урок астрофизики, конкретной музыки, языка.

Отсчет времени ритмично продолжался: «39—38». Тристрам подошел к специальному лифту для учителей и нажал кнопку. Табло показывало, что кабина идет вниз с верхних этажей. 43 — 42—41—40 — вспыхивало на указателе. Лифт остановился, и Тристрам вошел в кабину.

Джордан рассказывал своему коллеге Моубрейю о новых течениях в живописи, назывались имена: Звегинцов, Абрахамс, Ф. А. Чил — художники, попавшие в струю. «Плазматическое созвучие»,— растягивая слова, говорил Джордан. Все-таки мир совсем не изменился. «3—2 — 1—0». Голос замолчал, но на каждом этаже — 18—17— 16—15 — Тристрам видел мальчиков: они не спе- 4 «Студенческий меридиан» № 6 49 шили на урок.

Фаза пелагианства. Никто не заставляет тебя следовать правилам. Работа сделана.

Лучше или хуже. 4—3—2—1. Первый этаж. Тристрам вышел из лифта. Беатрис-Джоанна вошла в лифт.

1—2 —3—4. Она поднималась на сороковой этаж, где находилась их крошечная квартирка, пустая, уже без сына.