04:04 Уже ничего | |
|
— Давай шпроты откры- вай,— успокаиваю я его,— то- же занятие важное... Мы стоим среди сутолоки вокзального кафе у каменного столика на ножке и закусыва- ем не съеденным Валерой в до- роге провиантом... За стеклян- ной стеной пыхтят поезда. При- бывают все новые и новые... Эх, путешествия, как они захва- тывают и влекут! — ...Десятичасовой бросок С этим я согласиться не могу! — Хигин еще раз хлестнул коней, и они помчались галопом. Я увидел в глазах кучера недобрые огоньки. Но Валерий уже ничего не замечал. Он почти кричал, глотая встречный ветер и одновременно наигрывая на гармошке свою любимую плясовую. — ...Потом, после Нью-Йорка, были Вашингтон и Чикаго, Лос-Анджелес и Сан-Франциско, Санта-Барбара и Сан-Диего. Официальные приемы, посещение архитектурных офисов и институтов. Если бы все это удалось обойти, мы не сумели бы увидеть главного, ради чего приехали,— архитектуры. А хорошая архитектура — это квинтэссенция материального благополучия общества. В Америке архитектура грандиозна и великолепно исполнена... Ковалевский говорил еще чего-то, но мне было достаточно. Я вдруг понял, что просто устал от фраз, и, перевернувшись на спину, поплыл по огненной дорожке в сторону Заката... Волна пронесла мимо желтую резиновую шапочку. «Бедный Буся! — npoi 1епта? я.— Да и не вкусить тебе сладо сти плена вавилонского..1» Алексей Вейцлер через океан, и вечером того же дня — Нью-Йорк. Вот Ист-Ривер, а впереди во всю длину горизонта так хорошо знакомые заочно «каменные джунгли». | |
|
| |